Пора нам в оперу скорей;
Там упоительный Россини,
Европы баловень — Орфей.
Не внемля критике суровой,
Он вечно тот же; вечно новый.
Он звуки льет — они кипят.
Они текут, они горят.
Как поцелуи молодые,
Все в неге, в пламени любви,
Как зашипевшего аи
Струя и брызги золотые…
А. Пушкин
«Россини, божественный маэстро, — солнце Италии,
расточающее свои звонкие лучи всему миру! Я… восхищаюсь
твоими золотыми тонами, звездами твоих мелодий, твоими
искрящимися мотыльковыми грезами, так любовно порхающими
надо мной и целующими сердце мое устами граций!»
Г. Гейне
КОМПОЗИТОР
В 1792 году, в небольшом городке Пезаро на Адриатическом побережье Италии в семье валторниста Джузеппе и певицы Анны Россини родился Джоаккино Антонио. В детстве ему доставалось в четыре раза меньше подарков, чем окрестным мальчишкам. Ведь он родился 29 февраля. Зато от судьбы и Бога он получил главный подарок – музыкальный гений! К шести годам он с упоением играл на треугольнике в оркестре своего отца. А когда в 1802 году семья переехала в Луго, Джоаккино стал обучаться в игре на клавесине, изучать партитуры, в том числе Гайдна и Моцарта, брал уроки пения. В Луго состоялся дебют юного Джоаккино, когда он заменил заболевшего певца в опере «Близнецы» В. Фьораванти. Первые пробы пера Россини-композитора — шесть струнных сонат для двух скрипок, виолончели и контрабаса – были написаны всего за три дня. Автору было 12 лет.
В 15 лет Россини поступил в Болонский музыкальный лицей, где проучился четыре года. В это время он писал вокальные номера для бродячей труппы и создал одноактную комическую оперу «Брачный вексель» (1810). Услышавший ее несколько лет спустя Стендаль восхищался ее мелодиями — «первыми цветами, созданными воображением Россини; в них была вся свежесть утра его жизни». Следом за два года (1812 — 1813) он написал еще несколько небольших комических опер, так называемых «фарсов» — «Счастливый обман», «Шелковая лестница», «Пробный камень», «Странный случай», «Синьор Брускино». После того, как они были поставлены в Венеции, итальянцы пришли к выводу, что Россини – величайший из ныне живущих оперных композиторов в Италии, «пезарский лебедь».
В 1813 году с создания комической «Итальянки в Алжире» и героического «Танкреда» начался зрелый период в творчестве Россини. Именно эти два направления стали магистральными в оперном искусстве маэстро. В 1816 году увидел свет истинный шедевр композитора, полный темпераментной, искрящейся остроумием и весельем музыки — «Севильский цирюльник». Причём написана опера была в невероятные сроки – всего за 20 дней!
С этого момента началось победное шествие музыки Россини по всей Европе. «Отелло» и «Сорока-воровка», «Золушка» и «Армида», «Моисей в Египте» и «Эрмиона», «Магомет II» и «Зельмира»; «Семирамида» и «Вильгельм Телль», — неизменно вызывали восторг публики. С ошеломляющим успехом Россини выступал в качестве дирижера, певца и аккомпаниатора в открытых и закрытых концертах в Лондоне и Париже, Вене и Санкт-Петербурге.
В 1822 Вене произошло памятное для Россини событие — знакомство с Бетховеном, Великий маэстро щедро хвалил «Севильского цирюльника» и посоветовал Россини писать только комические оперы. «Вы не обладаете достаточными познаниями в музыке, чтобы справиться с подлинной драмой» — подытожил Бетховен. Россини попытался отшутиться, но он был глубоко задет столь жёстким выводом.
И всё же будем справедливы: любой сюжет, благодаря редкому мелодическому дару Россини превращался в нескончаемый поток пленительных мелодий, то задушевно-лирических, то искрометных! Его увертюры к операм – истинные жемчужины музыкального искусства. Не удивительно, что слава, обрушившаяся на композитора, когда ему еще не было и двадцати пяти лет, гремела не только на всю Италию, на всю Европу. Все ходили на его оперы, все заучивали его мелодии. Любой венецианский гондольер или римский торговец мог запросто разразиться арией Фигаро из «Севильского цирюльника» или «Неаполитанской тарантеллой». На улице Россини неизменно окружала толпа, а самые пылкие поклонники норовили срезать прядь его волос на память. Недаром композитора называли «итальянский Моцарт».
Мэтр оперного искусства XIX столетия получил широчайшее признание публики, каждое новое музыкальное творение воспринималось как совершенное воплощение мелодичности. А сам Россини шутил: «Дайте мне счет из прачечной, и я положу его на музыку». Помимо уникального дара мелодиста, Россини обладал умением работать с феноменальной скоростью. Нередко композитор использовал «удачные» мелодии из одного сочинения в другом. Но всякий раз это не было банальным копированием, а новым «прочтением» музыкальных идей. Композитор объяснял такой подход желанием «спасти лучшие фрагменты, изначально оказавшиеся вписанными в неудачные партитуры».
В Париже композитор сделал головокружительную карьеру: возглавлял Итальянский оперный театр, привлекая для работы в нем своих молодых соотечественников. Затем получил звание генерального инспектора пения и композитора его величества; в 1827 году ему присвоили почетную должность в королевской свите, затем он стал членом совета по управлению королевскими музыкальными школами и членом комитета театра Оперы.
И вот, достигнув пика славы, став самым богатым и модным оперным композитором, Россини неожиданно перестал сочинять оперы. Почему, когда ему было всего 37 лет, он решил это сделать, до сих пор остается загадкой. Ходили разные слухи. Сам он, спустя время, заявил: «Зачем мне сочинять на старости лет? Чтобы усталый, состарившийся Россини состязался с молодым?!» Впрочем, перестав писать оперы, Россини остался в центре внимания европейской музыкальной общественности. Он создавал песни, камерную, хоровую и духовную музыку. С 1836 по 1855 гг. Россини, окруженный славой и почестями, жил в Италии. Там он руководил Болонским музыкальным лицеем и занимался педагогической деятельностью. С 1855 году Россини снова поселился в Париже, где его дом был центром художественного сообщества, чтущего меткое критическое слово маэстро. Композитор прожил 76 лет и умер в своем загородном доме в Пасси 13 ноября 1868 года.
Узнав о смерти Россини, Верди писал: «В мире угасло великое имя! Это было самое популярное имя нашей эпохи, известность самая широкая, — и это была слава Италии!» и предложил всем итальянским музыкантам составить Реквием в честь главного оперного композитора и дирижера!
ШУТНИК
О чувстве юмора Россини ходили легенды. Неугомонный и жизнерадостный он любил шутки, розыгрыши и просто не мог существовать без веселья и смеха. Он утверждал, что это его качество предопределила дата его рождения — 29 февраля! Россини добродушно относился и к карикатурам на себя — завистники и недоброжелатели называли его господином Крещендо, Громыхателем и Тамбуроссини (от итальянского tamburo — барабан). О Россини рассказывают множество забавных историй.
Этот разбойник Россини
В разгар борьбы итальянцев за освобождение от австрийского ига Россини написал революционную песню, получившую широкую популярность. Когда композитор, собираясь покинуть Болонью, пришёл к австрийскому генералу за пропуском, тот спросил: «Кто вы?» Россини назвал первую попавшуюся фамилию и добавил: «Я музыкант и композитор, только не такой, как этот разбойник Россини, который сочиняет революционные песни. Я люблю Австрию и написал для вас бравурный военный марш, который вы можете дать разучить вашим военным оркестрам». Россини вручил генералу ноты и, получив пропуск, благополучно покинул Болонью. Австрийский военный оркестр разучил и исполнил марш на площади Болоньи. Жители Болоньи, услышав знакомый мотив, дружно подхватили его. Не сразу до австрийского генерала дошло, отчего вдруг «марш» обрёл такую поддержку. Это была революционная песня.
Встречное предложение
Слава Россини была так велика, что магистрат итальянского городка Пезаро прислал к Россини делегацию, которая известила его о решении установить на главной площади бронзовую статую композитора.
— А сколько будет стоить эта статуя? — спросил Россини.
— Двадцать тысяч лир, — сообщили делегаты.
— Господа, лучше передайте эти деньги мне! Уверяю вас, за такую сумму я и сам охотно постою вместо памятника на постаменте, — решительно заявил композитор.
Добрее вас…
Однажды под окнами парижского дома Россини шарманщик ужасно фальшивя, стал исполнять тему из увертюры к опере «Вильгельм Телль». Раздражённый, Россини открыл окно и хотел приказать шарманщику немедленно уйти, но передумал и весело крикнул уличному музыканту, чтобы тот поднялся наверх.
— Скажи-ка, приятель, не играет ли твоя замечательная шарманка что-нибудь из музыки Галеви? — спросил он у шарманщика.
— Еще бы! «Дочь кардинала».
— Отлично! — обрадовался Россини. — А ты знаешь, где он живет?
— Конечно. Кто в Париже этого не знает?
— Прекрасно. Вот тебе франк. Пойди и сыграй ему его «Дочь кардинала». Одну и ту же мелодию, по крайней мере, раз шесть. Хорошо?
Шарманщик улыбнулся и покачал головой: — Не могу. Это ведь месье Галеви послал меня к вам. Однако он добрее вас: просил сыграть вашу увертюру только три раза.
Кто такие?
Однажды на карнавале в Риме внимание публики привлекла группа бродячих музыкантов, Особенно выделялась комичная пара — неестественно толстый мужчина и худая женщина. Они виртуозно играли на гитарах, а их спутники распевали веселую песенку. Публика недоумевала: откуда у бродячих музыкантов такое мастерство? На деле это были Джоаккино Россини, увеличивший свою природную полноту с помощью подушек, и Никколо Паганини, нарядившийся женщиной. Друзья распевали песенку, которую Россини специально сочинил для карнавала.
Арестант
Приближалась премьера оперы «Отелло», а увертюра всё ещё не была написана. Директор театра «Сан-Карло», недолго думая, заманил Россини в пустую комнату с решетками на окне и запер композитора, поставив ему всего лишь тарелку со спагетти, и пообещал, что пока не будет последней ноты увертюры, Россини из своей «тюрьмы» не выйдет и еды не получит. Сидя взаперти, Россини очень быстро закончил увертюру. Так же было и с увертюрой к опере «Сорока-воровка», которую композитор сочинял в тех же условиях, причем сочинял ее в день премьеры! Под окном «тюрьмы» стояли рабочие сцены и ловили готовые листы с нотами, затем бежали к нотным переписчикам.
Солист
Однажды Россини был на представлении оперы Моцарта «Дон Жуан», где одну из главных партий исполнял знаменитый тенор Рубини. Рядом с Россини сидел молодой человек, который довольно громко подпевал артистам, мешая соседям слушать оперу.
— Какой все-таки мерзавец! — громко возмутился Россини.
— Это вы по моему адресу? — обиженно спросил юноша.
— Нет, что вы!.. — язвительно отозвался композитор, — это я по адресу глупого Рубини, который мешает нам слушать ваше чудесное пение!
Лучше бы наоборот!
После смерти композитора Мейербера его племянник сочинил в его честь траурный марш и обратился к Россини с просьбой выслушать и высказать о нем свое мнение.
— Ну как? — нетерпеливо спросил автор марша.
— Ну что вам сказать? — вздохнул Россини. — Я полагаю, что было бы гораздо лучше, если бы дядюшка сочинил траурный марш в вашу честь…
«Палтус по-немецки»
Россини не выносил музыку Вагнера. Однажды Россини съязвил, что партитуры Вагнера лучше исполнять снизу вверх, а не в оригинальном порядке. В другой раз заявил, что каждому интересному эпизоду в произведениях Вагнера предшествует час откровенно плохой музыки. Как-то на один из своих еженедельных роскошных обедов он пригласил несколько музыкальных критиков, которые были страстными поклонниками Вагнера. Главным блюдом в меню на этом обеде значился «палтус по-немецки». Зная великие кулинарные способности маэстро, гости с нетерпением ждали этого деликатеса. Слуги подали очень аппетитный соус и … всё. Палтуса на тарелках не оказалось. Гости смутились, стали перешептываться. Тогда Россини воскликнул:
— Чего вы ждете, господа? Попробуйте соус, поверьте мне, он великолепен! А что касается палтуса, то, увы… Поставщик рыбы забыл его доставить. Но не удивляйтесь! Разве не то же самое мы наблюдаем в музыке Вагнера? Хорош соус, но он без палтуса! Мелодии-то нет!
Лучшая критика
Рано располнев, Россини неохотно выходил из дома и передвигался очень медленно: своего экипажа не имел, а когда вызывал наёмный, требовал, чтобы лошади были старыми или уставшими. Однажды, услышав, что в лавку Канавери привезли пасту из Неаполя, композитор отправился туда. С трудом поднялся на третий этаж и, увидев, что паста не неаполитанская, а генуэзская, стал спускаться. Канавери, которому сообщили, кого он разочаровал, сказал: «Если этот господин разбирается в музыке так же как в пасте, он действительно великий композитор». Россини, которому передали эти слова, отозвался: «Похвала, до коей не поднимался никто из моих музыкальных критиков».
КУЛИНАР
Для гурмана и любителя поесть Джоаккино Россини создание новых блюд, изобретение оригинальных рецептов приносило не меньшее удовольствие, чем сочинение музыки. После премьеры своей последней оперы «Вильгельм Телль» 37-летний Россини, на пике карьеры и славы, заявил, что остаток своей жизни он посвящает великому искусству – кулинарии! Он гордился своими кулинарными способностями. Одному из друзей, который восхищался его музыкой, он сказал: «Погоди, попробуешь мой паштет! Вот тогда узнаешь, какой я гений!» По субботам Россини устраивал «музыкальные» обеды в своем парижском доме на Шоссе д’Антин или на вилле в Пасси. Министры, послы и аристократы мечтали попасть на его роскошные приемы, где хлебосольный и остроумный хозяин предлагал как замечательную музыку, так и изысканные блюда собственного сочинения. Его рецепты остались в истории кулинарии, как оперы в истории музыки. Список рецептов получился таким внушительным, что композитор написал кулинарную книгу «Грезы обжорства» или «Россини и грех обжорства». Фавориты маэстро – трюфели, фуа-гра и вино Мадера. Он добавлял их почти во все свои кулинарные этюды. Их сочетание вошло в мировую кулинарию как сочетание a la Rossini. «Я могу сравнить трюфели только с оперой Моцарта «Дон Жуан». Чем больше их вкушаешь, тем большая прелесть тебе открывается!» – говорил композитор.
Композитор писал: «Желудок – дирижёр, который руководит оркестром наших страстей и приводит их в действие. Пустой желудок для меня как фагот, который журчит от недовольства или флейта-пикколо, которая исполняет своё желание в визгливых тонах. Полный желудок – треугольник удовольствия или барабан радости. Что касается любви, то я рассматриваю её как примадонну, как богиню, которая наполняет мозг каватинами, опьяняет слух и восхищает сердце. Еда, любовь, пение и пищеварение – вот поистине четыре акта оперы, которая называется жизнь и которая исчезает как пена от шампанского. Тот, у кого она протекает без наслаждения, – полнейший глупец». Имя Россини носит множество гастрономических изысков: яйца-пашот а-ля Россини, курица а-ля Россини, филе камбалы а-ля Россини. Есть блюда, посвящённые блистательному Фигаро. А по случаю парижской премьеры «Вильгельма Телля» был приготовлен яблочный торт, украшенный яблоком, сахарными стрелой и арбалетом. Дарим вам несколько рецептов, посвящённых великому композитору и гурману.
«ПАСТА РОССИНИ»
ВАМ ПОНАДОБЯТСЯ
300 г макарон,
300 г нежирной говядины
2 белых луковицы
2 моркови
3 корешка и пучок зелени петрушки
1 корень сельдерея
3 ст. л. сливочного масла
200 г говяжьей печени
1 ст. л. оливкового масла
2 яйца
200 г тертого пармезана
толченые сухари
ПРИГОТОВЛЕНИЕ
Обдать кипятком макароны, откинуть их на дуршлаг. В 1 л воды сварить мясо, добавив 1 луковицу, 1 морковь и коренья. Процедить бульон. Залить макароны кипящим бульоном и на медленном огне варить до готовности. Откинуть на дуршлаг, размешать с 2 ст.л. сливочного масла. Отварное мясо нарезать кусочками. Печень нарезать. Вторую морковь нарезать тонкими ломтиками, луковицу — мелко нашинковать, зелень петрушки — мелко нарубить. Разогреть в сковороде оставшееся масло, поджарить печень, морковь и 1 ст.л. лука. Соединить вареное мясо и жареную печень, прогреть смесь на сковороде, добавив 7 ст. л. бульона. После всю смесь дважды провернуть через мясорубку. Посолить и поперчить по вкусу. Слегка взбить яйца. Гладкую форму смазать маслом, посыпать сухарями. Уложить слоями макароны и мясную смесь. Верхний слой должен быть из макарон. Посыпать тертым сыром и смазать взбитым яйцом. Разогреть духовку до 180°С Запекать блюдо до образования золотистой корочки. Нарезать кусками и подавать с бульоном.
САЛАТ «ФИГАРО»
ВАМ ПОНАДОБЯТСЯ
язык телячий 250 г
свекла 200 г
сельдерей 200 г
салат 100 г
анчоус 50 г
помидоры 200 г
майонез 200 г
ПРИГОТОВЛЕНИЕ
Телячий язык отварите, остудите и нарезать соломкой. Свеклу отварить и нарезать кружочками. Сельдерей нарезать крупной соломкой, филе анчоусов — мелко порубить. Листья салата нарезать крупной соломкой. Томаты ошпарить кипятком, снять кожицу, мелко нарезать и смешать с майонезом. Все ингредиенты смешиваем, заправляем майонезом с помидорами и выкладываем в салатник.
ТУРНЕДО «РОССИНИ»
(Говорят, что в парижском Cafe Anglais Россини потребовал, чтобы заказанное блюдо готовили под его личным наблюдением. Когда шеф возмутился постоянным вмешательством, маэстро воскликнул: «Et alors, tournez le dos!» — «Если так, поворачивай назад («турнедо«)!»)
ВАМ ПОНАДОБЯТСЯ
70 грамм трюфелей
100 грамм медальон фуа-гра
Филе говядины — 400 г
Белый хлеб — 200 г
Сливочное масло — 2 ст.л.
ДЛЯ СОУСА:
3 столовые ложки вина Мадера
1 столовая ложка кукурузного крахмала
200 миллилитров бульона
соль, перец по вкусу
ПРИГОТОВЛЕНИЕ
Филе нарежьте поперек волокон полосками толщиной около 3 см и слегка отбейте. Хлеб порежьте на ломтики (идеально – в форме круга) и обжарьте на 1 ст.л. сливочного масла. На слабом огне обжарьте фуа-гра. На той же сковороде поджарьте говяжье филе, посолив по вкусу.
На сковороду налить 2 ст. л. вина, долей бульоном и доведите до кипения. Сгустите соус, добавьте крахмал, смешанный с 1 ст.л. вина. Посолите, поперчите, хорошо перемешайте. Готовый соус процедите через сито. На тарелке разложите поджаренный хлеб, обмакнув его в соус, на него выложите филе, сверху фуа-гра, украсьте ломтиками трюфелей. Подайте с соусом.
КОКТЕЙЛь РОССИНИ
(придуман в середине 20 века в одном из баров Венеции)
ВАМ ПОНАДОБЯТСЯ
Просекко – 120 мл (можно заменить сладким игристым)
Клубничное пюре – 40 мл (Будьте осторожны! Если вместо клубничного добавить персиковое пюре, вы получите коктейль Беллини)
Клубника – 1-2 шт (для украшения)
Лед – 3-5 шт
ПРИГОТОВЛЕНИЕ
В бокалы для коктейля положите несколько кубиков льда, чтобы тот охладился. Измельчите клубнику в блендере до состояния пюре. В ёмкости смешайте просекко и клубничное пюре. Удалите лёд из бокалов и перелейте в них коктейль, процедив смесь просекко и пюре сквозь сито. Украсьте коктейль ягодами клубники.
Россини никогда не оставлял кулинарию, а иногда сочетал её с музыкой. Так, небольшая серия его фортепьянных пьес получила общее название Horsd’oeuvre («Горячие закуски»), В одном из альбомов, получившем название «Четыре закуски и четыре сласти» восемь частей: «Редис», «Анчоусы», «Корнишоны», «Масло», «Сушеный инжир», «Миндаль», «Изюм» и «Орехи».
Уже после смерти композитора был найден сборник «Грехи моей старости», написанный в последние годы жизни композитора. В сборнике более 150 пьес вокальных и фортепианных миниатюр, порой собранных в микроциклы. Один из них – гастрономическая шутка великого музыканта «Четыре мендианта и четыре закуски» (мендианты – шоколадные конфеты в форме круглой монетки с орехами и цукатами, первоначально олицетворяли собой четыре монастырских ордена: светлый изюм символ доминиканцев, фундук — августинцев, сушёная фига — францисканцев, а миндаль — кармелитов).
Биография отца оперной реформы XIX века полна гастрономических анекдотов. Говорят, однажды музыкант в спешке бежал с постановки “Севильского цирюльника”, чтобы погрузиться в детальное описание нового рецепта салата, ставшего, естественно, a la Rossini. Знаменитая ария Танкреда стала «рисовой арией», поскольку была написана во время приготовления ризотто. А арию “Золушки” примерно за час с небольшим Россини «набросал» пристроившись в уголке столика в одной из римских таверн. По его собственному признанию, плакал он всего два раза в жизни – когда слушал игру Паганини и когда уронил в озеро фаршированную индейку. Россини досталась слава, о которой Стравинский сказал: «Настоящее бессмертие приходит, когда в твою честь называют блюда».